Товары по запросу: Кантор владимир карлович родину

В романе "Крепость" известного отечественного писателя и философа, Владимира Кантора жизнь изображается в ее трагедийной реальности. Поэтому любой поступок человека здесь поверяется высшей ответственностью - ответственностью судьбы. "Коротенький обрывок рода - два-три звена", как писал Блок, позволяет понять движение времени. ."Если бы в нашей стране существовала живая литературная критика и естественно и свободно выражалось общественное мнение, этот роман вызвал бы бурю: и хулы, и хвалы. С жестокой беспощадностью, позволительной только искусству, автор романа всматривается в человека - в его интимных, низменных и высоких поступках и переживаниях. А в общем основные темы просты и жутковаты: любовь, насилие, смерть", - так анонсировало этот роман издательство имени Сабашниковых в 1992 г. .К сожалению, по независящим от автора и издательства обстоятельствам, роман так и не вышел в те годы. Первая его публикация состоялась в 1996 г. в журнале "Октябрь" (очень сокращенный журнальный вариант). Эта публикация, однако, обратила на себя внимание критики, роман был номинирован на премию Букера. В 2004 г. расширенный (хотя по-прежнему неполный) вариант романа отдельным изданием вышел в издательстве РОС-СПЭП, имел рецензии, хотя, как кажется, публику могло смущать, что художественный текст был опубликован в сугубо научном издательстве (серия "Письмена времени"), где место отводится не собственно прозе, а дневникам, мемуарам etc. Тем самым "Крепость" (как писала критика) стала в восприятии публики прежде всего "документом эпохи", а ее художественное начало поневоле отошло на второй план. . .Предлагая вниманию читателя новое издание "Крепости" в авторском, полном варианте, наше издательство уверено, что роман будет прочитан людьми, сохранившими вкус к высокой трагедийно-философской прозе.

• Kantor-Vladimir-Karlovich-Krepost

В романе "Крепость" известного отечественного писателя и философа, Владимира Кантора жизнь изображается в ее трагедийной реальности. Поэтому любой поступок человека здесь поверяется высшей ответственностью - ответственностью судьбы. "Коротенький обрывок рода - два-три звена", как писал Блок, позволяет понять движение времени. ."Если бы в нашей стране существовала живая литературная критика и естественно и свободно выражалось общественное мнение, этот роман вызвал бы бурю: и хулы, и хвалы. С жестокой беспощадностью, позволительной только искусству, автор романа всматривается в человека - в его интимных, низменных и высоких поступках и переживаниях. А в общем основные темы просты и жутковаты: любовь, насилие, смерть", - так анонсировало этот роман издательство имени Сабашниковых в 1992 г. .К сожалению, по независящим от автора и издательства обстоятельствам, роман так и не вышел в те годы. Первая его публикация состоялась в 1996 г. в журнале "Октябрь" (очень сокращенный журнальный вариант). Эта публикация, однако, обратила на себя внимание критики, роман был номинирован на премию Букера. В 2004 г. расширенный (хотя по-прежнему неполный) вариант романа отдельным изданием вышел в издательстве РОС-СПЭП, имел рецензии, хотя, как кажется, публику могло смущать, что художественный текст был опубликован в сугубо научном издательстве (серия "Письмена времени"), где место отводится не собственно прозе, а дневникам, мемуарам etc. Тем самым "Крепость" (как писала критика) стала в восприятии публики прежде всего "документом эпохи", а ее художественное начало поневоле отошло на второй план. . .Предлагая вниманию читателя новое издание "Крепости" в авторском, полном варианте, наше издательство уверено, что роман будет прочитан людьми, сохранившими вкус к высокой трагедийно-философской прозе.

• Kantor-Vladimir-Karlovich-Krepost

Каждый настоящий писатель по сути своей автобиографичен. Его собственная жизнь является своеобразным опытным полем, на котором он исследует, пытается понять естество и сущность человека. И неважно, насколько отстранение, в каких образах он потом передает свои открытия. Гоголь как-то написал, что и Чичиков, и Манилов, и Ноздрев, и Хлестаков - все вышли из его души. Существенно, что художественный автобиографизм отнюдь не означает пересказа реальных событий, случившихся с автором. Без сочинительства нет писательского произведения. Автобиографизм и художественная конструкция всегда есть единое целое. Автор известных романов «Крокодил», «Крепость», романа-сказки «Победитель крыс» предлагает вниманию читателя книгу повествований, связанных между собой темой жизни человека - его взрослением и старением. Если угодно, это книга о жизни, разбитая на ряд эпизодов, порой грустных, порой смешных, порой трагических. Говоря словами Пушкина, «собранье пестрых глав».

• Kantor-Vladimir-Karlovich-Nalivnoe

В своей новой книге Владимир Кантор, писатель, доктор философских наук, профессор Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», рассматривает одну из важнейших культурфилософских проблем преобладающего негативного отношения Запада к России, хотя русские писатели и поэты постоянно подчеркивали нашу европейскость, говорили о России как «второй Европе» (Тютчев). Россия дала своего Гомера и свою Илиаду («Войну и мир» Льва Толстого), а также писателя, масштабом и глубиной сравнимого с Библией (как писал Гадамер, есть два великих текста – Библия и Достоевский). В начале ХХ века страна экономически догоняла Европу, а в культуре стала по сути дела законодательницей: Чехов, Бунин, Мережковский, русская музыка, русская живопись, салоны Дягилева и т.д. Все это обрушила затеянная Западом Первая мировая война. Задача автора – по мере сил хранить реальный смысл русской культуры.

• Vladimir-Karlovich-Kantor-Rossiya

В своей новой книге Владимир Кантор, писатель, доктор философских наук, профессор Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», рассматривает одну из важнейших культурфилософских проблем преобладающего негативного отношения Запада к России, хотя русские писатели и поэты постоянно подчеркивали нашу европейскость, говорили о России как «второй Европе» (Тютчев). Россия дала своего Гомера и свою Илиаду («Войну и мир» Льва Толстого), а также писателя, масштабом и глубиной сравнимого с Библией (как писал Гадамер, есть два великих текста – Библия и Достоевский). В начале ХХ века страна экономически догоняла Европу, а в культуре стала по сути дела законодательницей: Чехов, Бунин, Мережковский, русская музыка, русская живопись, салоны Дягилева и т.д. Все это обрушила затеянная Западом Первая мировая война. Задача автора – по мере сил хранить реальный смысл русской культуры.

• Vladimir-Karlovich-Kantor-Rossiya

В своей новой книге Владимир Кантор, писатель, доктор философских наук, профессор сводит воедино тексты, написанные им за последние сорок лет, пытаясь показать трагизм, ужас и бред бытия в разные периоды жизни человека. Нам в мирные годы кажется, что спокойствие - основа человеческого существования, мы стараемся забыть о войнах, революциях, пандемиях и просто тяжелых болезнях. Но под космическим миропорядком всегда шевелится хаос. Именно об этом говорит автор.

• Kantor-Vladimir-Karlovich-sgibe

Монография посвящена личности и творчеству Ф. М. Достоевского. Разделы книги раскрывают темы: Петербург Достоевского как пограничный город; Достоевский – центр русской философской мысли и взаимосвязи с западными мыслителями; европейское `открытие` Достоевского; Достоевский и Ницше; Достоевский и Шиллер; Достоевский и Чернышевский; Бердяев о Достоевском; `карамазовщина` как символ русской стихии; `подпольный человек` против `новых людей`; Достоевский – ветхозаветный пророк. Отдельно рассматриваются основные романы Достоевского (`Братья Карамазовы`, `Преступление и наказание`, `Бесы`, `Подросток`), а также рассказ `Бобок` и `Дневник писателя`. В книгу включено большое количество черно-белых иллюстраций: фото, графики и т. п. Издание адресовано литературоведам, а также всем интересующимся наследием и философией Достоевского.

• Kantor-Vladimir-Karlovich-rodiny

В своей новой книге Владимир Кантор, писатель, доктор философских наук, профессор сводит воедино тексты, написанные им за последние сорок лет, пытаясь показать трагизм, ужас и бред бытия в разные периоды жизни человека. Нам в мирные годы кажется, что спокойствие - основа человеческого существования, мы стараемся забыть о войнах, революциях, пандемиях и просто тяжелых болезнях. Но под космическим миропорядком всегда шевелится хаос. Именно об этом говорит автор.

• Kantor-Vladimir-Karlovich-sgibe

В книге мемуарные зарисовки из жизни российских интеллектуалов советского и постсоветского периодов. Комические сцены сопровождаются ироническими, но вполне серьезными размышлениями автора о политических и житейских ситуациях. Заметить идиотизм и комизм человеческой жизни, на взгляд автора, может лишь человек, находящийся внутри ситуации.

• Vladimir-Karlovich-Kantor-Posredi

В книге мемуарные зарисовки из жизни российских интеллектуалов советского и постсоветского периодов. Комические сцены сопровождаются ироническими, но вполне серьезными размышлениями автора о политических и житейских ситуациях. Заметить идиотизм и комизм человеческой жизни, на взгляд автора, может лишь человек, находящийся внутри ситуации.

• Vladimir-Karlovich-Kantor-Posredi

Предлагаемая работа является продолжением книги "Посреди времен, или Карта моей памяти", вышедшей в 2015 году при поддержке Министерства культуры РФ и Союза российских писателей. "Посреди времен" была замечена критикой. Новая книга также является рядом очерков и эссе, связанных единой идеей и единым взглядом автора на мир, судьбой автора, его интеллектуальными путешествиями в части России.

• Vladimir-Karlovich-Kantor-Karta

В своей новой книге Владимир Кантор, писатель, доктор философских наук, заведующий Международной лабораторией исследований русско-европейского интеллектуального диалога Национального исследовательского университета "Высшая школа экономики" (НИУ-ВШЭ) и ординарный профессор Школы философии того же университета, дает своеобразный мастер-класс, показывая, что литература и философская рефлексия нисколько не противоречат друг другу. Одна из любимых идей автора - что только в философском контексте становится внятным художественный текст. .В этой книге он попытался реализовать это свое понимание культуры.

• Vladimir-Karlovich-Kantor-nebytiya

В своей новой книге Владимир Кантор, писатель, доктор философских наук, профессор Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», заведующий Международной лабораторией русско-европейского интеллектуального диалога, рассматривает одну из важнейших философских проблем русской мысли, проблему, пользуясь словом Пушкина, «самостоянья человека». Как полагал Чернышевский, от робеющего в «приказной избе» человека нельзя ожидать и духовной независимости. Русская философия, выраставшая из стихии об-щинности, где человек был очень ограничен в своих правах и возможностях — хозяйственных, экономических и политических, — искала основы для самостоянья. Общинность порождала, с одной стороны, произвол власти, с другой — бесовщину радикальных кружков, будивших произвол пугачевщины. Самое страшное случилось, хаос безумия победил разум. Наступил XX век, эпоха магическая, эпоха языческого иррационализма, безграничных диктатур, когда идея подменялась словом-заклятием, которое давало власть над вошедшими в историю массами.Как писал Г.П. Федотов, возвращение в мир свободы возможно только при возвращении разуму его водительского положения в составе духовной природы. Образ, привычный древности: разум — возница, управляющий колесницей страстей. Строго говоря, тезис B.C. Соловьева о том, что христианство есть торжество разума в мире, стал кредо русской мысли, боровшейся за самостоянье человека. Тема разума в русской культуре и есть проблема предлагаемой читателю книги. Автор подготовил эту книгу к своему юбилею, полагая, что 75 лет — это важная дата. В приложении он публикует несколько статей российских исследователей о своей научной работе, печатавшихся в периодике.

• Kantor-Vladimir-Karlovich-Russkaya

Предлагаемая работа является продолжением книги "Посреди времен, или Карта моей памяти", вышедшей в 2015 году при поддержке Министерства культуры РФ и Союза российских писателей. "Посреди времен" была замечена критикой. Новая книга также является рядом очерков и эссе, связанных единой идеей и единым взглядом автора на мир, судьбой автора, его интеллектуальными путешествиями в части России.

• Vladimir-Karlovich-Kantor-Karta

В своей новой книге Владимир Кантор, писатель, доктор философских наук, заведующий Международной лабораторией исследований русско-европейского интеллектуального диалога Национального исследовательского университета "Высшая школа экономики" (НИУ-ВШЭ) и ординарный профессор Школы философии того же университета, дает своеобразный мастер-класс, показывая, что литература и философская рефлексия нисколько не противоречат друг другу. Одна из любимых идей автора - что только в философском контексте становится внятным художественный текст. .В этой книге он попытался реализовать это свое понимание культуры.

• Vladimir-Karlovich-Kantor-nebytiya

В своей новой книге Владимир Кантор, писатель, доктор философских наук, профессор Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», заведующий Международной лабораторией русско-европейского интеллектуального диалога, рассматривает одну из важнейших философских проблем русской мысли, проблему, пользуясь словом Пушкина, «самостоянья человека». Как полагал Чернышевский, от робеющего в «приказной избе» человека нельзя ожидать и духовной независимости. Русская философия, выраставшая из стихии об-щинности, где человек был очень ограничен в своих правах и возможностях — хозяйственных, экономических и политических, — искала основы для самостоянья. Общинность порождала, с одной стороны, произвол власти, с другой — бесовщину радикальных кружков, будивших произвол пугачевщины. Самое страшное случилось, хаос безумия победил разум. Наступил XX век, эпоха магическая, эпоха языческого иррационализма, безграничных диктатур, когда идея подменялась словом-заклятием, которое давало власть над вошедшими в историю массами.Как писал Г.П. Федотов, возвращение в мир свободы возможно только при возвращении разуму его водительского положения в составе духовной природы. Образ, привычный древности: разум — возница, управляющий колесницей страстей. Строго говоря, тезис B.C. Соловьева о том, что христианство есть торжество разума в мире, стал кредо русской мысли, боровшейся за самостоянье человека. Тема разума в русской культуре и есть проблема предлагаемой читателю книги. Автор подготовил эту книгу к своему юбилею, полагая, что 75 лет — это важная дата. В приложении он публикует несколько статей российских исследователей о своей научной работе, печатавшихся в периодике.

• Kantor-Vladimir-Karlovich-Russkaya

Тридцать эссе о путях и закономерностях развития искусства, посвященные основным фигурам и эпизодам европейской живописи, отвечают на ключевые вопросы о сущности европейского гуманизма. Фундаментальный труд писателя и художника Максима Кантора о живописи – квинтэссенции и инструменте европейской гуманистической мысли.

• Kantor-Maksim-Karlovich-Chertopolokh

Тридцать эссе о путях и закономерностях развития искусства, посвященные основным фигурам и эпизодам европейской живописи, отвечают на ключевые вопросы о сущности европейского гуманизма. Фундаментальный труд писателя и художника Максима Кантора о живописи – квинтэссенции и инструменте европейской гуманистической мысли.

• Kantor-Maksim-Karlovich-Chertopolokh

Тридцать эссе о путях и закономерностях развития искусства, посвященные основным фигурам и эпизодам европейской живописи, отвечают на ключевые вопросы о сущности европейского гуманизма. Фундаментальный труд писателя и художника Максима Кантора о живописи – квинтэссенции и инструменте европейской гуманистической мысли.

• Kantor-Maksim-Karlovich-Chertopolokh

Тридцать эссе о путях и закономерностях развития искусства, посвященные основным фигурам и эпизодам европейской живописи, отвечают на ключевые вопросы о сущности европейского гуманизма. Фундаментальный труд писателя и художника Максима Кантора о живописи – квинтэссенции и инструменте европейской гуманистической мысли.

• Kantor-Maksim-Karlovich-Chertopolokh

Владимир Кантор, доктор философских наук, заведующий Международной лабораторией исследований русско-европейского интеллектуального диалога Национального исследовательского университета "Высшая школа экономики" (НИУ-ВШЭ), избирает темой своего исследования сопряжение литературы с философией. На взгляд автора, не было ни одного великого литературного произведения, которое не находилось бы в напряженном поле философских идей. Вне этого контекста настоящая литература непонятна. Уже диалоги Платона были одновременно и философией, и замечательной литературой. По словам Достоевского, "мысль надо чувствовать". Но для этого в произведении должна быть мысль, должен быть философский контекст. Задача исследователя - суметь это увидеть и сообщить увиденное читателю, что можно сделать единственным способом - дать анализ философских смыслов в великих произведениях мировой литературы. В книге рассмотрены тексты Пушкина, Бунина, Чехова, Достоевского, Чернышевского, Степуна, Вейдле, Ходасевича, Пастернака, Л. Шестова, Ницше, В . Кормера и других мастеров литературы в философском контексте их времени. Вторая часть - отклики на книги современных писателей, по большей части близких автору по позиции и по жизни.

• Kantor-Vladimir-Karlovich-Russkaya

Владимир Кантор, доктор философских наук, заведующий Международной лабораторией исследований русско-европейского интеллектуального диалога Национального исследовательского университета "Высшая школа экономики" (НИУ-ВШЭ), избирает темой своего исследования сопряжение литературы с философией. На взгляд автора, не было ни одного великого литературного произведения, которое не находилось бы в напряженном поле философских идей. Вне этого контекста настоящая литература непонятна. Уже диалоги Платона были одновременно и философией, и замечательной литературой. По словам Достоевского, "мысль надо чувствовать". Но для этого в произведении должна быть мысль, должен быть философский контекст. Задача исследователя - суметь это увидеть и сообщить увиденное читателю, что можно сделать единственным способом - дать анализ философских смыслов в великих произведениях мировой литературы. В книге рассмотрены тексты Пушкина, Бунина, Чехова, Достоевского, Чернышевского, Степуна, Вейдле, Ходасевича, Пастернака, Л. Шестова, Ницше, В . Кормера и других мастеров литературы в философском контексте их времени. Вторая часть - отклики на книги современных писателей, по большей части близких автору по позиции и по жизни.

• Kantor-Vladimir-Karlovich-Russkaya

В своей новой книге Владимир Кантор, писатель, доктор философских наук, заведующий Международной лабораторией исследований русско-европейского интеллектуального диалога Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» (НИУ-ВШЭ) и ординарный профессор Школы философии того же университета, а также главный редактор журнала «Философические письма. Русско-европейский диалог», обращается к давней своей теме - силе женщины, женщины спасительницы, будь она девочка или взрослая женщина. А также о жизни, протекающей между былью и небылью. Многие тексты этой книги публиковались в периодике. Это своего рода избранное, автор подготовил его к своему семидесятипятилетнему юбилею.

• Vladimir-Karlovich-Kantor-vremeni

В своей новой книге Владимир Кантор, писатель, доктор философских наук, заведующий Международной лабораторией исследований русско-европейского интеллектуального диалога Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» (НИУ-ВШЭ) и ординарный профессор Школы философии того же университета, а также главный редактор журнала «Философические письма. Русско-европейский диалог», обращается к давней своей теме - силе женщины, женщины спасительницы, будь она девочка или взрослая женщина. А также о жизни, протекающей между былью и небылью. Многие тексты этой книги публиковались в периодике. Это своего рода избранное, автор подготовил его к своему семидесятипятилетнему юбилею.

• Vladimir-Karlovich-Kantor-vremeni